Подсудимая Скочиленко говорит нам о том, что она действовала исключительно из мирных побуждений: остановить военные действия, исключительно чтобы люди, мирные жители, не гибли. Подсудимая Скочиленко не выступала на площадях, в иных публичных местах, «миру мир», с библейскими заповедями «не убей», нет. Она исключительно выступала с критиками вооруженных сил Российской Федерации.
Также, уважаемый суд, подсудимая Скочиленко сравнивала наше с вами Отечество с фашистским государством — то Отечество, которое на протяжении длительного периода времени билось с немецко-фашистской агрессией. Разве сравнение Российской Федерации с фашистским государством не есть проявление ненависти и вражды к своей стране, граждане которой в настоящий момент выполняют свой долг, свою боевую задачу на территории проведения специальной военной операции, защищая своих братьев, родных от украинской агрессии, от агрессии иных <нрзб>
Проведение специальной военной операции было и является необходимым по защите граждан Российской Федерации от этой агрессии. И подсудимая Скочиленко выступила не за мир — она выступила против проведения данной военной операции.
И при своем выступлении, при проведении данной операции, она публиковала данные — данные не только, которые критикуют, а также данные о конкретных цифрах, в том числе и потерь, о конкретных действиях, как, например, бомбежка художественной школы, в которой прятались мирные жители, или же потери численности при проведении специальной военной операции. Она исключительно высказывалась однобоко против российской армии и в поддержку тех лиц, тех людей, которые высказываются и чей интерес, это, скажем так, нам уже давно понятно. Я полагаю, уважаемый суд, что подсудимая Скочиленко должна понести ответственность за инкриминируемое ей деяние.
Высказывание подсудимой Скочиленко относительно того, что сторона обвинения запросила ей такой срок в связи с тем, что она имеет отношение к какой-то нетрадиционной сексуальной ориентации, или еще чего, — это, уважаемый суд, голословно. Действительно, когда в настоящем судебном заседании подсудимая Скочиленко говорила «девушка, моя девушка» — я даже, можно сказать, не расслышал, я слышал, что она говорит «дедушка».
Но это ее выбор, мы за это не судим. Это ее дело, дело ее девушки, и не по этому поводу мы собрались — и глубоко это не имеет никаких отношений. Это никоим образом не характеризует ее отрицательно. Это ее право и ее выбор. Я остаюсь на своих позициях, она — в этой — части на своих. Это ее дело. Я даже здесь и не хочу ничего говорить.
Но! Высказываться против проведения тех, кто защищает свое Отечество, и дискредитировать их, поддаваясь панике, либо еще по каким-то иным убеждениям и интересам — я полагаю, это не просто недопустимо, а преступление. И так полагаю не только я, а еще и законодатель, который, уважаемый суд, у нас в уголовном кодексе закрепил положения статьи 207.3, отнес это к преступлениям. И в случае, если мы, уважаемый суд, не будем пресекать данные преступления, это все у нас повлечет к тому, что у нас непосредственно будут беззакония.
Более того, сторона защиты в своих выступлениях апеллировала к вышестоящему суду, оказывала, я полагаю, давление на вас, на общественность, за счет того, что суд апелляционной инстанции рассудит, он примет другое решение.
А я же, уважаемый суд, апеллирую к народу — к тем людям, которые потерпевшие в данном деле. Почему они потерпевшие? Потому что паникерство в такой тяжелой ситуации, которая у нас сложилась, оно просто недопустимо — и подсудимая <нрзб> не просто панику и раскаялась бы в ней, нет, она продолжает и продолжала говорить нам о том, что она невиновна, что ее давят, не дают ей выступить, не дают ей свободу слова.
Пожалуйста, выступайте! Выступайте и делайте это на основе той информации, которая является достоверной. Никто не запрещает высказывать свое мнение. Но врать, и врать умышленно против действий защитников нашего Отечества, я полагаю, уважаемый суд, недопустимо.
[После того, как адвокаты обратили внимание суда, что слова прокурора противоречат материалам дела.]
У меня будет заявление, это не реплика ни в коем случае, относительно того, что я говорю, что подсудимая Скочиленко не выступала за мирные какие-то там акции против мира и войны. Я сказал, что «не выступила, а сделала то-то». Я не говорю ни в коем случае относительно того, что вы никогда не выступали.